я пингвинёнок. и мне плохо. и никто на это не обращает внимания. наверное, я мёртвый пингвинёнок. может, какой-нибудь полярник, проходя по ледяным барханам, и заметит крошечный серый трупик, занесённый снегом. может, человек подберёт его, может, даже погладит покрытый инеем пух. но пингвинёнку всё равно, он ничего не чувствует. потом его тельце разорвут на куски и склеют заново, сделав из него чучело. чучело поставят в кабинете биологии провинциальной школы, и ни один ребёнок не взглянет во вставленные стеклянные глаза - настоящие давно склевали на помойке вороны. пыль седыми клочьями оседает на чучеле, как раньше оседал снег. никто не обернёт его погребальными пеленами и не положит в землю - теперь он навеки в стеклянной могиле, пока с него не начнёт слезать шерсть и его не отнесут на помойку. все ещё живые ткани сгниют, и от пингвинёнка останется только кучка набивки, посеревшая и размокшая под летним дождём.
и замёрзшее пятно крови на снегу.
...видишь, до смерти извелась,
видишь, движущиеся трупы
коченеть продолжают, кружась...